Только что закончилось рассмотрение уголовного дела по ДТП, в котором я принимал участие в качестве представителя потерпевшего. Думаю, защитник подсудимого отнесся к оказанию юридической помощи своему доверителю недобросовестно.

Примерно год назад в Москве произошло дорожно-транспортное происшествие - наезд легкового автомобиля на велосипедиста на пешеходном переходе. Обстоятельства были таковы: мой доверитель, ехавший на велосипеде, решил перебраться на противоположную сторону проезжей части. Он подъехал к регулируемому пешеходному переходу. Слез с велосипеда и стал ждать вместе с другими пешеходами включения зеленого сигнала светофора. Когда для пешеходов включился зеленый сигнал светофора доверитель сел на велосипед и, обгоняя пешеходов, начал пересекать проезжую часть дороги по пешеходному переходу. Проехав первую полосу движения он неожиданно увидел, что водитель автомобиля, подъезжавшего к пешеходному переходу слева по второй полосе, решил продолжить движение через пешеходный переход. Поскольку этот автомобиль приближался слева, то мой доверитель стал отворачивать вправо, увеличивая скорость и пытаясь преодолеть полосу движения автомобиля. Однако, водитель автомобиля тоже стал поворачивать руль, пытаясь объехать велосипедиста, при этом он выехал на встречную сторону движения и совершил наезд на моего доверителя.

На месте ДТП были установлены свидетели, трое из которых утверждали, что водитель автомобиля выехал на пешеходный переход при включенном для него красном сигнале светофора.

В результате ДТП доверителю был причинен тяжкий вред здоровью. После выписки из стационара доверитель обратился ко мне за юридической помощью.

Сделал это он своевременно. На этот момент материалы по ДТП находились в ГИБДД, поскольку проводилось административное расследование. После ознакомления с материалами дела мне стало очевидно, что несмотря на то, что правила дорожного движения запрещают велосипедистам пересекать дорогу по пешеходному переходу, причиной ДТП в данном случае стали нарушения ПДД РФ, допущенные водителем автомобиля. Во-первых, он выехал на регулируемый пешеходный переход на красный сигнал светофора. Во-вторых, он, вместо того, чтобы немедленно применить экстренное торможение, прибег к маневру перестроения, при этом создал опасность для другого участника дорожного движения. К таким выводам я пришел после ознакомления со схемой ДТП, протоколом осмотра места совершения административного правонарушения (протоколом осмотра места ДТП), объяснениями участников ДТП и свидетельскими показаниями.

Исходя из этого, мной была выбрана тактика оказания помощи доверителю. Я понимал, что материалы по ДТП будут направлены в следственный орган. Будет возбуждено уголовное дело в отношении водителя автомобиля. В связи с этим, виновник ДТП, сам или через защитника, должен будет предложить моему доверителю какую-то помощь с целью примирения. Поскольку мой доверитель не высказывал желания об обязательном наказании виновника, а только хотел, чтобы ему был возмещен причиненный ущерб, то моя задача сводилась к проведению процедуры примирения. Я должен был помочь доверителю получить от виновника ДТП максимально возможную денежную компенсацию морального вреда, а также оказать помощь при обращении в страховую компанию за возмещением вреда его здоровью, утраченного заработка и возмещением ущерба, причиненного велосипеду. Кроме того, мне нужно было оказать доверителю юридическую помощь при проведении предварительного следствия и при рассмотрении уголовного дела в суде, т.к. в данном случае суд был неизбежен.

После того, как судебно-медицинской экспертизой было установлено, что моему доверителю был причинен тяжкий вред здоровью, сотрудники ГИБДД передали материалы дела в следствие.

Было возбуждено уголовное дело. Мой доверитель был признан потерпевшим по уголовному делу, а водитель автомобиля - подозреваемым.

Обратившись к следователю, я, к своему удивлению, узнал, что подозреваемый не признал вины. Я поинтересовался, имеется ли у него защитник? Следователь ответил, что у подозреваемого есть защитник по соглашению (т.е. по договору, а не назначенный следствием). Поскольку подозреваемый вины не признал, то он не стал никаким образом возмещать вред. Соответственно изменилась и моя роль. Мне пришлось помогать следствию собирать доказательства виновности подозреваемого. Конечно, возможности представителя потерпевшего при проведении предварительного следствия ограничены, однако я принимал участие в проведении очных ставок с подозреваемым и свидетелями, принимал участие при проведении следственного эксперимента и при проверке на месте показаний потерпевшего. После окончания предварительного следствия уголовное дело было направлено в суд. В суде подсудимый вины также не признал. Рассмотрение уголовного дела затянулось в связи с необходимостью допроса свидетелей.

В итоге вина подсудимого была установлена и доказана. Такой исход был известен мне заранее. Известен ли он был защитнику подсудимого? Не знаю. Было очевидно, что адвокат подсудимого не специализируется на делах по ДТП. Это следовало из его стратегии защиты, из вопросов, какие он задавал свидетелям, из заявлений, которые адвокат делал во время исследования судом доказательств (видеозаписей с видеорегистратора, видеозаписи с городских камер видеонаблюдения).

Своими действиями защитник не помог своему доверителю в той мере, в какой мог и был обязан помочь.

В данном случае адвокатом была допущена серьезная ошибка при выборе стратегии и тактики защиты. В суде защитник утверждал, что подсудимый двигался на зеленый сигнал светофора, а потерпевший - на красный. Однако, версия защиты очевидно опровергалась показаниями 3-х незаинтересованных свидетелей, утверждавших, что подсудимый выехал на пешеходный переход через 3-4 секунды после включения для него красного сигнала светофора. Также в судебном заседании исследовались видеозаписи с наружных камер видеонаблюдения и видеозапись с видеорегистратора подсудимого. На записях не было зафиксировано, какие сигналы светофора горели, однако в целом они косвенно свидетельствовали, что водитель двигался на красный сигнал светофора. При этом сторона защиты представила видеозапись с видеорегистратора, которая была изменена (обрезана), что скорее свидетельствовало о желании удалить часть видеозаписи, на которой были зафиксированы сигналы светофора в момент ДТП.

У меня сложилось впечатление, что адвокат, защищавший подсудимого, имел намерения получить опыт в своей работе. Получил. Он получил опыт проигранного уголовного дела, а его подзащитный получил наказание в виде ограничения свободы и лишения права управлять транспортными средствами. Кроме того, с осужденного взыскана компенсация морального вреда.

Мой опыт показывает, что в данной ситуации надо было признать вину. Примириться с потерпевшим, который не возражал против этого. Думаю, уголовное дело было бы прекращено. По крайней мере за последние 6 лет мне во всех случаях удавалось прекратить уголовное преследование водителей, виновных в совершении преступления по 1 части статьи 264 Уголовного Кодекса Российской Федерации (когда причинен тяжкий вред здоровью). Когда есть погибшие сложнее конечно. Но это другая история.